Новости 6+

"Симулянтка!": купила нижнее после операции на колене, но попутчице это не понравилось

Когда Марина садилась на поезд Москва — Самара, она надеялась только на одно — спокойно доехать и наконец выспаться. После операции на колене, с фиксирующим ортезом и костылём, она передвигалась с трудом. Поэтому, естественно, взяла нижнюю полку, чтобы не карабкаться вверх и не рисковать снова сорвать шов.

Купе было женское, четыре места. Две попутчицы уже устроились: пожилая женщина у окна и дама лет пятидесяти с короткой стрижкой и громким голосом — у двери.

Марина вошла, аккуратно поставила костыль, положила сумку на полку и улыбнулась:
— Добрый вечер. Извините, можно я пройду, у меня место вот здесь, нижнее.

Громкоголосая дама смерила её взглядом сверху вниз.
— А у меня верхнее, — сказала она с недовольством, — только я наверх не полезу. У меня, между прочим, давление и суставы.

— Сочувствую, — спокойно ответила Марина. — Но я тоже после операции, мне просто нельзя подниматься.

Дама фыркнула:
— Да что вы говорите! Симулянтка, что ли? Молодая, стройная, с чемоданом сама таскаешься — а наверх не можешь? Удобное оправдание, ага.

Марина опешила:
— Простите, но у меня документы есть, справка из больницы, я недавно на костылях ходить начала.

— Да хоть с рентгеном приходи, — огрызнулась та. — Я тебе не врач. Но мне вниз надо, я не намерена на своём месте в потолок упираться.

«Да уступите вы ей, что вам стоит»

В купе повисла напряжённая тишина. Пожилая женщина у окна деликатно попыталась вмешаться:
— Может, вы как-нибудь договоритесь? Всё-таки ей тяжело...

Марина даже не успела ответить, как дама вспыхнула:
— А мне легко, да? Мне шестьдесят почти, давление сто восемьдесят! Я тут головой об потолок биться должна, пока эта барышня притворяется больной!

Марина чувствовала, как краснеет от бессилия.
— Я не притворяюсь, — тихо сказала она. — Мне сделали операцию три недели назад, я с трудом хожу.

— Да ладно, не рассказывай сказки. Я таких знаю — молодые, а всё больные, всё им тяжело, — дама махнула рукой и добавила, глядя на соседку: — В наше время мы и с температурой на работу шли, а не ныли.

Проводница решает вопрос

Марина, не выдержав, встала и вышла в коридор. На глазах стояли слёзы — от обиды и усталости.
Через минуту подошла проводница.
— Что случилось, девушка?

— Женщина занять моё место хочет. Говорит, что я симулирую.

Проводница тяжело вздохнула и пошла с ней в купе.

— Так, — сказала она строго, — кто у нас недоволен местом?

Дама сразу поднялась:
— Я! Мне шестьдесят лет, у меня суставы, я не полезу наверх!

— Ваш билет, пожалуйста.

Проводница проверила и кивнула.
— У вас верхняя полка, у пассажирки нижняя. Меняться вы можете только по взаимному согласию. Принуждать никто никого не будет.

— Да вы же видите, она нормальная! — всплеснула руками дама. — Стоит, разговаривает, никакая не инвалидка.

— А вы видите мой шрам? — резко ответила Марина. — Нет? Вот и не судите.

Проводница холодно посмотрела на скандалистку:
— Если вам тяжело подниматься, я могу поискать другое место. Но здесь вы остаётесь на верхней.

— Да ищите! — отрезала та и села, сердито хлопнув дверцей чайника.

Развязка

Минут через десять проводница вернулась:
— Нашлось место в другом купе, нижнее. Переходите, пожалуйста.

Женщина собрала вещи, фыркнув напоследок:
— Вот поколение пошло… чуть что — справками размахивают.

Когда дверь за ней закрылась, пожилая соседка вздохнула:
— Вы не обижайтесь, милочка. Бывает, люди просто не умеют видеть чужую боль.

Марина улыбнулась сквозь усталость:
— Да я уже привыкла. Главное, чтобы колено зажило. А слова — не так больно, как швы.

Поезд стучал колёсами, ночь за окном сгущалась, и впервые за день Марина почувствовала покой. Она легла, накрылась одеялом и подумала:

“Порой труднее всего не операцию пережить, а человеческое равнодушие.”

Читайте также:

Фото: gorodkirov.ru

Автор: Лена Левицкая
Следите за новостями в Google News