Поезд «Москва — Адлер». Плацкарт, лето, духота, чайники шипят, пахнет мятой и жареной курицей из контейнеров. Люди уже устроились, кто-то разложил постель, кто-то читает, кто-то лениво листает телефон. Казалось, впереди — обычная спокойная ночь.
Но стоило поезд тронуться, как в вагон ввалилась она. Молодая женщина лет тридцати, в лосинах и с телефоном в руке, а за ней — мальчик лет пяти. С рюкзаком в форме акулы и выражением лица, будто это не поезд, а детская площадка.
— Мы вот сюда! — громко сказала она, глядя на проводницу, даже не проверяя номер места. — Снизу, конечно. Нам наверх нельзя — ребёнок же!
Она плюхнулась на нижнюю полку, поставила сына напротив и… началось.
«Сынок, хочешь побегать? Бегай!»
Сначала всё выглядело безобидно. Ребёнок бегал по проходу, стучал тапками, хохотал, задавал всем вопросы:
— А вы куда едете? А зачем? А у вас есть кот?
Люди улыбались, кто-то терпеливо кивал. Но через полчаса атмосфера уже начала напоминать детский утренник, где воспитатель сбежал.
Мальчик таскал чужие тапочки, пробовал на зуб леденцы, которые пассажирка сверху оставила на столике, и пару раз ткнул пальцем в чьи-то очки:
— А это у вас зачем?
Мать в это время сидела, скроллила ленту и громко разговаривала по телефону:
— Да, поехали на море! А что, ребёнку должно быть весело! Пусть отрывается, он у меня активный!
Когда соседка с нижней полки напротив, женщина лет пятидесяти, вежливо сказала:
— Извините, может, вы попросите мальчика не бегать? Он уже пару раз ударился и чуть на ногу не наступил…
Мать даже не оторвалась от экрана:
— Ну он ребёнок, а что вы хотели? Пусть бегает, у вас что, детства не было?
«Он просто играет!»
К вечеру ситуация усугубилась. Ребёнок притащил пластиковую бутылку и начал ею бить по полу. Глухой грохот разносился по всему вагону. Кто-то не выдержал и сказал:
— Женщина, сделайте уже что-нибудь. Люди отдыхают!
Она раздражённо повернулась:
— А что вам мешает? Он же не дерётся, не матерится. Просто играет!
— Просто грохочет, — заметил мужчина с соседней полки. — Мы не на детской площадке.
— Ой, ну всё! — взвилась она. — Все такие нервные! Ребёнок делает, что хочет. Терпите!
Проводница, молодая девушка, подошла и попыталась уладить ситуацию:
— Пожалуйста, не позволяйте ребёнку бегать по вагону, это небезопасно.
— А что, у вас тут тюрьма? — закатила глаза мать. — Я за билет заплатила, мой ребёнок будет делать, что хочет!
«Все против моего сына!»
К полуночи весь вагон мечтал только об одном — тишине. Но мальчик не собирался спать. Он прыгал на полке, тряс матрас, разбрасывал игрушки. Женщина, лежащая сверху, не выдержала:
— Можно потише? Вы хоть попробуйте его уложить.
Мать резко встала, сложила руки на груди:
— Да вы что, сговорились что ли?! Всё вам мешает! Мой ребёнок нормальный, просто весёлый!
И, глядя на всех по очереди, громко добавила:
— Вот потому я и не люблю ездить с людьми — все такие злые!
— Так вы не с людьми, вы с ребёнком едете, — пробормотал кто-то из угла.
Но женщина услышала.
— Да пошли вы! — рявкнула она. — Завидуете просто, что у вас детей нет или уже выросли!
«Потерпите — он же ребёнок»
К утру люди выглядели так, будто вагон пережил ураган. Мальчик наконец уснул, растянувшись поперёк двух полок, мать — с телефоном в руке, на громкой связи играла музыка.
Проводница осторожно подошла и попросила убавить звук. Та лишь махнула рукой:
— Потерпите! У вас же смена скоро заканчивается, вот и потерпите!
Когда поезд прибыл на станцию, половина вагона выдохнула с облегчением. Люди собирали вещи в полной тишине, стараясь не встретиться с ней взглядом.
Мальчик снова бегал, а она, застёгивая рюкзак, сказала соседке с ухмылкой:
— А чего вы все злые такие? Поездка же весёлая получилась!
Соседка лишь вздохнула:
— Весёлая, говорите? Ну, теперь хоть будет, что детям не рассказывать.
Послевкусие
Когда они вышли, вагон будто ожил — все начали переглядываться, кто-то даже засмеялся.
Один мужчина шепнул:
— Вот теперь можно ехать по-человечески.
И правда, стало тихо. Только колёса мерно постукивали по рельсам.
Но все, кто был в том вагоне, запомнили эту женщину надолго.
Потому что иногда один человек способен превратить поездку в поезде в походное испытание на выдержку.
А фраза «Мой ребёнок будет делать, что хочет, а вы потерпите» — звучит, пожалуй, страшнее, чем любой ночной стук колёс.
Читайте также:
- Как норвежцы обогревают полы без труб: повторил их технологию и теперь не мерзну даже в лютые морозы
- «Проходите, располагайтесь»: проводница пригласила в моё купе семью с детьми, хотя я выкупила все места
- Птицевод объяснил, почему он не ест домашних кур, а покупает в магазине
Фото: gorodkirov.ru
