Большое интервью с участником двух Чеченских кампаний — Рудницким Николаем Владиславовичем
16 апреля 2009 года режим КТО (Контртеррористическая операция) на Северном Кавказе был отменен. Этот день — официальное окончание второй Чеченской войны. Несмотря на то, что активная боевая фаза в Чеченской республике шла в период с 1999 по 2000 год, об официальном прекращении боевых действий произошло только спустя 9 лет. По сей день сотрудники специальных подразделений Росгвардии регулярно совершают командировки в Чечню, Ингушетию, Дагестан, где порой сталкиваются с огневым сопротивлением.
Редакции портала «Город Киров.RU» удалось побеседовать с участником двух Чеченских войн, Николаем Владиславовичем Рудницким. На данный момент Николай Владиславович не действующий сотрудник ОМОНа Управления Росгвардии по кировской области, полковник в отставке.Также за выполнение задач в боевых условиях он удостоился многих государственных наград.
Расскажите пожалуйста, чем вы занимались до того, как попали на Чеченскую войну?
— Служил в органах внутренних дел, работал в отделе обеспечения общественного порядка. Когда создавался отряд, командир пригласил меня на должность старшего инспектора боевой и служебной подготовки. Ну а потом началась чеченская кампания.
Как вы восприняли новость о том, что вас отправят в горячую точку?
— Тогда обстановка в стране была такая, что все всё прекрасно понимали. Если человек пришел в спецподразделение — он всегда должен быть готов к тому, что работа будет связана не только с обычными командировками, но и с командировками, сопряженными с определенным риском для жизни.
Что помните о своем первом дне в Чечне?
— В первый день мы прибыли в Новочеркасск, Ростовская область. В течение недели мы находились на казарменном положении. Нас инструктировали, проводился анализ оперативной обстановки. Войска зашли в Чечню в декабре 1994 года, мы приехали в феврале 1995 года. После Новочеркасска нас погрузили в эшелон и отправили в Грозный.
То есть вы дислоцировались в Грозном?
— Часть находилась в Грозном, мы разместились в Исламском центре. Выполняли служебно-боевые задачи в течение полутора месяцев.
Приходилось ли вам участвовать в непосредственных боевых действиях?
— Хочу сразу сказать: я не участвовал в рукопашном бою, и очень рад, что и нашим бойцам не довелось. В реальной обстановке все куда проще и примитивнее, чем в фильмах или сериалах. Но огневые контакты, естественно, были, случались ранения и контузии. В 1995 году мы не потеряли ни одного бойца. О потерях с той стороны можем судить только визуально — какого-то точного подсчета не велось.
А вы получали ранения?
— В 1995 году ранений не было. Позже, в 2000 году, в горах, был контужен.
Много ли ваших товарищей погибло?
— У кировского ОМОНа за всю историю чеченских кампаний - двое погибших. В 1996 году наша группа попала под обстрел, трое тяжело раненых и один погибший. И в 2000 году, стояли в горах, там у нас начальник инженерно-технического отделения подорвался при разминировании самодельного взрывного устройства.
У вас есть награды? Перечислите, пожалуйста.
— Орден Мужества, Орден за заслуги перед Отечеством 2-ой степени, Медаль за отвагу, Медаль за отличие в охране общественного порядка. Это я называю только государственные награды. Ну и 18 ведомственных медалей. Наградной пистолет Макарова, часы от Президента РФ.
Как война повлияла на вашу жизнь, и ваши взгляды в целом?
— Я бы не сказал, что война оказала какое-то существенное влияние на мою жизнь, как-то перевернула мое восприятие мира. Я уже говорил, что, если человек хочет связать себя с военной профессией, — он должен быть морально готов к любому развитию событий. В ОМОН брали таких сотрудников, которые знали специфику работы и при этом понимали важность того, что они делают. Цена ошибки у нас слишком высока, поэтому случайных людей в рядах спецподразделений быть не должно. Война конечно меня воспитала, дала опыт, научила смотреть на жизнь и на окружающий мир более трезво. Научила ценить простые вещи. Моим родственникам было сложнее. Для семьи это всегда непросто, особенно для родителей — я единственный ребенок в семье.
Согласны ли вы с тем, что война раскрывает истинную суть человека?
— Суть человека раскрывают экстремальные ситуации, а на войне их достаточно... Были случаи, когда бойцы при первом обстреле теряли контроль над собой. Падали, закрывали голову руками, команд не слышали. А ведь в спецподразделения берут только после того, как психолог признает человека годным к такой службе. Однако предел нагрузки на психику у всех разный. Так что, конечно, были те, кто после первой поездки в Чечню отказывался от последующих командировок. Их нельзя назвать недостаточно смелыми, просто во время военных действий сразу видно, кто приживется, а кто нет. Если человек способен выживать, выполнять задачи, найти понимание с сослуживцами, то это его работа.
Каковы были ваши отношения с сослуживцами?
— Когда собирали отряд в 1993 году, не могу сказать, что мы набрали идеальных сотрудников. Главное было найти единомышленников, у которых такие же взгляды на мир, как и у нас. Это сыграло большую роль. Главное - это понимание между командиром и личным составом. Время шло, приходили новые, молодые ребята. Все держалось и держится на понимании задач и товариществе. Как таковой иерархии не было, это можно было назвать наставничеством.
Как сейчас государство поддерживает ветеранов Чеченской войны?
— В принципе, поддержка, которая оказывается сотрудникам, военнослужащим, которые получили инвалидность вследствие выполнения боевых задач, неплохая. На эти деньги можно жить. Что касается вообще участников боевых действий... Тут государство право, в каком плане: не должно быть слишком больших льгот, ведь в чеченской командировке в свое время побывало большое количество людей... Кто-то, например, провел там всего полтора месяца. Правильно бы было все-таки не уравнивать всех, а установить различные размеры выплат, например, в зависимости от того, есть ли у человека государственные награды за участие в боевых действиях.
Встречаетесь ли вы с сослуживцами на данный момент?
— У нас есть ветеранская организация в ОМОНе, в которой состоят 50 человек. Мы встречаемся практически ежеквартально. У нас активный председатель организации — первый командир отряда. Раз в неделю желающие ходят играть в футбол, баскетбол. Многие продолжают дружить с ребятами из СОБРа, созваниваются с внутренними войсками.
То есть, весь ваш отряд был из кировских ребят?
— Весь отряд - все были кировчане.
Как изменилась Чечня сегодня, на ваш взгляд?
— То что я видел в Грозном в 1995 году, и, к примеру, в 2015 году — это небо и земля. Не хочу вдаваться в подробности из-за чего все началось… Но жизнь показала, что мы и чеченцы потеряли в этом конфликте кучу трудоспособного населения, в том числе совсем молодых пацанов. Однако чеченцы в массе своей - это абсолютно нормальные люди. С местным населением у нас были нормальные отношения, бывало, нас предупреждали о том, что «готовится что-то плохое». Предупреждали по-человечески. Они видели, что мы не захватчики. Чеченцы – народ с богатой историей, традициями. Сейчас, на мой взгляд, то, что они стоят на службе у действующей власти, лишний раз доказывает, что они умеют воевать и умеют служить.
Дайте совет новобранцам, которые вот-вот пойдут служить в армию. Как вести себя?
— Я не знаю, что советовать ребятам, которые идут служить всего на 12 месяцев. Но, думаю, надо смотреть на армию, как на источник приобретения новых знаний и навыков, которые потом пригодятся в жизни. Только надо идти в армию с хорошим настроем, и служить, не вычеркивая каждый день на календаре, а во все вникая, детально разбираясь.
Вы упомянули про навыки, но на данный момент в армии толком-то специальность не получить. Солдат в основном используют как рабочую силу, не более.
— В Минобороне знают, что проблемы есть. Даже если тебя используют как рабочую силу, думаю, из этого можно извлечь пользу. Никто не знает, какие навыки могут пригодиться в будущем. В общем, если будет положительный настрой, то служить будет легче и интереснее.
А не дай Бог война? Как быть молодым ребятам?
— Я думаю, что такой широкомасштабной войны, как Великая Отечественная, в мире больше не будет. Не должно быть. Зная, какие у нас сейчас технологии, интернет, никакой речи о внезапности быть не может. Думаю, что сейчас главное, — это борьба с террором, а этим занимаются спецподразделения.
Назовите три слова, которые ассоциируются у вас с войной.
— Страх. Отвага. Любовь. Страх всегда присутствует у здравомыслящего человека. Без отваги невозможно выполнить поставленные задачи. Любовь — это то, что дает силы выжить в любой ситуации. Любовь к семье, близким, любимым людям. К родине, как бы пафосно это не звучало, надо верить в то, что ты делаешь. Служить не ради добавки к зарплате, а стоять на страже интересов народа, который тебя кормит, одевает и содержит. Для народа ты все это делаешь.
