В 2013 году я впервые села за руль фуры. Руки дрожали — от страха и от предвкушения. Верила: дорога даёт свободу, я смогу обеспечить семью.
Прошло 12 лет. Иллюзий не осталось. Вот семь причин, почему я разочаровалась в профессии.
1. Деньги — это красивая ложь для новичков
Говорят, дальнобойщики хорошо зарабатывают. Привлекают обещаниями: «От 100 тысяч, свободный график, путешествия».
Реальность сурова. Мой средний доход за рейс Москва — Владивосток (9000 км, 10 дней) — 85 тысяч рублей. Топливо оплачивает компания. Но из дохода вычитаем: еду (8 тысяч), стоянки (5 тысяч), мойку и ремонт (7 тысяч). На руках остаётся 65 тысяч за 10 дней пути, в которые я сплю по 4–5 часов, не вижу семью и каждый день рискую.
В месяц получается два рейса. Итого около 130 тысяч. Звучит неплохо? Но вычтем аренду квартиры (40 тысяч), расходы на детей (30 тысяч) и прочие траты (15–20 тысяч). Остаётся 30–35 тысяч.
Коллеги, которые ушли, нашли работу с лучшим доходом и условиями. Зачем я здесь? Из-за иллюзий и страха уйти.
2. «Уважение» мужчин — это унижение с улыбкой
В объявлениях пишут: «Женщин приветствуем, коллектив дружный». Реальность другая.
На стоянках на меня смотрят как на диковинку: «Одна ведёшь?» «А мужа дома нет?» «А ты точно баба?»
Помню, три года назад у меня спустило колесо под Челябинском. Попросила помощи у соседей — четверо мужчин курили рядом. Один сказал грубо: «Сама хотела — сама меняй». Остальные засмеялись. Меняла сама. Два часа в мороз. Руки не чувствовала неделю.
Встречаются нормальные мужчины. Но большинство либо хамят, либо «поддерживают» с издёвкой. Уважение? Нет. Терпят — да. Потому что я делаю ту же работу.
3. Быт — это то, о чём молчат все
Часто спрашивают: «Как ты справляешься?» Отвечу честно: плохо.
Туалеты. На трассовых стоянках их часто нет. Я научилась искать заправки с нормальными санузлами. Добавляю 50–100 км к пути.
Душ. В рейсе не мылась по 5–7 дней. Влажные салфетки — мой друг. Раз в рейс заезжаю в гостиницу — 200 рублей, чтобы помыться.
Сон. Сплю в кабине. Ночью на стоянках страшно. Двери на замок, связь под рукой, сплю чутко. Однажды кто-то пытался открыть дверь. Я орала, сигналила — отстали. Спать больше не смогла.
Здоровье. Постоянно сижу — спина убита. Питание на ходу — желудок тоже. Зимой мёрзну — начались проблемы. Боли стали постоянными спутниками. Ноги отекают так, что к концу рейса обувь не налезает.
Но у меня двое детей, долги. Куда бросать?
4. Семья — это выбор между детьми и работой
Когда начинала, детям было 6 и 9 лет. Сейчас им 18 и 21. Пропустила всё.
Первый класс младшей — в рейсе. День рождения сына — в рейсе. Последний звонок дочери — в рейсе.
Звонила каждый вечер. Спрашивала, как дела. Слышала: «Мам, ты опять в дороге?» И голос не обиженный — равнодушный. Это хуже.
Когда сыну было 10, сказал: «У всех мамы дома, а у меня мамы нет». Я плакала. Но на следующий день снова выехала в рейс. Потому что нет выбора.
Сейчас дети выросли. Я для них — человек, который звонит раз в два дня и переводит деньги. Потеряна связь.
Муж ушёл четыре года назад. Сказал: «Ты выбрала дорогу — вот и живи с ней». Он был прав.
5. Система — это штрафы, поборы и хамство
Считаете, дальнобойщик — это свобода? Забудьте.
Каждый рейс — это проверки. Весогабаритный контроль, техосмотр, документы на груз. На каждом посту смотрят как на преступницу.
Однажды меня задержали на три часа под Казанью. Причина: «Документы вызывают сомнения». Без извинений. Я опоздала на разгрузку, заказчик снял 15 тысяч.
Штрафы. За превышение скорости — штраф. За парковку — штраф. За лишний груз — штраф и запрет на движение.
В прошлом году на штрафы ушло 80 тысяч. Это полтора рейса впустую.
А ещё поборы. «Решить вопрос на месте» — классика. Я не плачу. Получаю максимальные штрафы и задержки.
Система не защищает водителей. Она их использует. И мне, как женщине, достаётся больше.
6. Тело разваливается — и никому нет дела
12 лет в пути — это разрушение организма.
Спина. Боль постоянная. К концу рейса разогнуться не могу. Понимаю, что продолжать так — к добру не приведёт.
Ноги. К концу рейса отекают так, что обувь снять больно. Вены вздулись. Через пару лет откажут.
Зрение. Падает каждый год. Ночные рейсы, напряжение. Без очков уже не обойтись.
Нервы. Постоянный стресс, недосып, одиночество. Срываюсь на детей. Не сплю нормально года три. Раздражительность, усталость, апатия.
Организм даёт сбои всё чаще. Постоянные переохлаждения, стресс — это не проходит бесследно. Знаю, что продолжать так нельзя. Но выбора нет.
Мне 46. Чувствую себя на 60. Больничный — это потеря дохода. Восстановление дорогое. Система не заботится о водителях. Она использует, пока можешь ехать. Потом выбрасывает.
7. Будущего нет — ни у меня, ни у профессии
Здоровье уже не то. Скоро не смогу физически. Спина не выдержит, зрение сядет, нервы сдадут.
А что потом? Кому нужна женщина 48 лет без образования, с проблемами и пробелом в жизни?
Профессия умирает. Молодые не идут. Зачем, если можно сидеть в офисе за те же деньги? Те, кто остаётся, либо отчаявшиеся, либо без выбора.
Через 10 лет дальнобой в России либо автоматизируют, либо останутся гастарбайтеры.
Почему я до сих пор здесь
Не потому, что люблю. Романтика умерла на третьем рейсе.
Не потому, что хорошо платят. Здоровье на алтарь. Просто потому, что выхода нет. Мне 46. Навык один. Образования нет. Детей надо было кормить. Выживать.
Источник: Дзен-канал AutoView
Читайте также:
- Как норвежцы обогревают полы без труб: повторил их технологию и теперь не мерзну даже в лютые морозы
- «Проходите, располагайтесь»: проводница пригласила в моё купе семью с детьми, хотя я выкупила все места
- Птицевод объяснил, почему он не ест домашних кур, а покупает в магазине
Фото: gorodkirov.ru
