Марина Ногина: «В колонии лучше быть одной»
Бывшая осужденная рассказала о пребывании в колонии и планах на будущее
20 января 2011 года на перекрестке улиц Карла Маркса и Милицейской погибла 13-летняя Алиса Суворова. Девочку сбил троллейбус – такова версия следствия. 20 мая женщине-водителю троллейбуса, Марине Ногиной был вынесен обвинительный приговор — 2,5 года в колонии-поселении и 3 года лишения права управления транспортными средствами. В конце января текущего года Марина Ногина вышла на свободу и теперь, вместе со своим адвокатом, Валерием Рыловым будет добиваться отмены приговора.
Уставшая, но, по ее словам, счастливая, бывшая заключенная, рассказала о жизни в колонии, планах и о том, что, по ее мнению за два года изменилось в ее жизни и в городе.
Расскажите о времени, проведенном в колонии
Марина Ногина:
— Колония, это и есть колония, сами понимаете. Люди осужденные, у всех не простые характеры, не простые судьбы. Вообще, жить с чужими людьми, по шесть человек в комнате тяжело. Нервная система здесь сильно подрывается. Сначала очень тяжело, потом адаптируешься, поспокойнее начинаешь относиться и к людям и к ситуации.
Как складывались ваши отношения с другими заключенными?
Марина Ногина:
— Поначалу непросто, но есть девочки, с которыми я более менее общалась. Но все же они очень тяжелые женщины, со взрывными характерами, как и большинство сидящих в колониях. Там лучше быть одной.
Появились ли проблемы со здоровьем?
Марина Ногина:
— Да, хуже себя стала чувствовать. Все равно, там никакого движения — мы все сидим. Работы в колонии особо никакой нет, летом только ездили на поля, но нечасто, а зимой вообще ничего, полы разве что помыть. Здоровье, да, пошатнулось.
Расскажите, как кормят заключенных?
Марина Ногина:
— Сносно. На обед обычно суп, или гороховое пюре с небольшим кусочком рыбы, а вечером картошка с мясом. Утром каши, простые, даже не знаю, какие там крупы, серые какие-то. Еда не домашняя, конечно, однообразие утомляет.
Какие эмоции в первую очередь вы испытали, после освобождения?
Марина Ногина:
— Эмоции только хорошие, конечно. Но влиться в привычный темп жизни на свободе мне еще не удалось. Пока я не очень часто выхожу на улицу, но надеюсь это скоро пройдет. Все равно, сидя 2,5 года в закрытом пространстве дают о себе знать. Буду постепенно адаптироваться. Естественно, я очень ждала этого дня. Я встретилась со многими людьми, с которыми общалась до этого.
Чувствовали ли вы на себе поддержку жителей Кирова, которые не были согласны с приговором?
Марина Ногина:
— Да, многие поддерживали, никто не верил, что я могла такое совершить. Простые люди помогали, моя семья коллеги, друзья, одноклассники, небольшие суммы мне высылали. Девочки — коллеги собирали деньги, привозили, я даже не знаю от кого, просто люди в транспорте передавали.
Что дает вам силы бороться дальше?
Марина Ногина:
— Понятно, что система правосудия у нас такая, что: бьешься, бьешься, а результата нет никакого, поэтому бывает настроение махнуть на все рукой, но вокруг меня так много людей, которые мне помогают, как здесь можно опустить руки.
Вы уже думали у будущем трудоустройстве?
Марина Ногина:
— Нет, теперь даже не знаю, куда можно пойти, я ведь всю жизнь работала водителем. Я курсы по вождению закончила в 1988 году, с этого же года и работала. У меня даже трудовая книжка все еще в троллейбусном парке лежит.
Что за это время для вас изменилось?
Марина Ногина:
— Я смотрю телефоны совсем поменялись, планшеты появились, машин стало больше на дорогах. Дома появились и тут и там новостройки, огней много, рекламы.
Адвокат женщины, Валерий Рылов все время общения находился рядом. Судя по настроению, он готов решительно бороться за то, чтобы все обвинения с Марины Ногиной были сняты. Адвокат начал с шокирующего заявления: «В смерти ребенка виноваты работники правоохранительных органов. Знаете почему? Потому что двое сотрудников полиции, уехали с места происшествия спустя семь минут, оставив вновь прибывшему наряду только данные ее личности, телефон мамы и уехали. До сих пор не понятно, что это за два сотрудника были, из какого подразделения, они просто испарились.»
Влерий Рылов также пояснил, что в деле много нюансов и неточностей и единственное, что может помочь оправдать женщину, это европейский суд по правам человека.
Валерий Рылов:
— В августе 2011 года была подана жалоба, она принята к рассмотрению, но практика там такая, что жалобу могут не рассматривать лет 7-8. Все зависит от загрузки конкретного судьи. Это последняя надежда, потому что я не верю, что наш российский суд на это способен. Я напомню, что в деле есть нарушение основ Конституции. Нельзя основываться только на предположениях, выносить человеку приговор.
Если удастся отменить приговор, что это даст?
Валерий Рылов:
— Это даст реабилитацию
Говоря о возможности признания Марины Ногиной невиновной, адвокат не питает больших иллюзий. Без особой надежды на успех, он уточняет, что практика в европейском суде такая, что отказывают часто, при этом «причину отказа никому практически не мотивируют».
Фото: progorod43.ru
